Тален, Хранитель долийцев, был эльфом средних лет. На его спине висел посох со светящимся красным навершием, с помощью которого прошлой ночью он поджег стрелы своих людей. Лицо под татуировками было бледным от усталости и покрыто сетью морщин, а волосы поседели. Бриала, сидевшая со связанными руками возле одной из гигантских повозок, могла бы назвать его добрым, если бы не видела утром, как он, багровый от ярости, орал на Фелассана посреди долийского лагеря.

Фелассан усмехнулся.
— Тебе нужно было встретить новых людей.

Долийский Хранитель раздражённо взмахнул рукой.
— Я потратил годы, чтобы найти правильное место и приготовить заклинания. Чтобы получить нужные ингредиенты, мне пришлось рисковать, торгуя с шемленами.

— Вот видишь, ты уже вступил с шемленами в контакт. Одним шемленом больше, одним шемленом меньше.

— А теперь, — продолжил Тален, как будто не услышав Фелассана, — когда я так близок к тому, к чему мы стремились, ты приводишь сюда какую-то человеческую аристократку и её защитника?

Его лицо исказила гримаса отвращения.
— Клан Вирнен уже и так запятнан, твои глупые идеи нам ни к чему! Так же как и она! — он повернулся к Бриале.
Она выпрямилась и встретила его яростный взгляд.
— Абелас, хагрен. Я не хотела тебя оскорбить.
— Замолчи, дитя, — её слова, похоже, немного умерили гнев Талена, и он со вздохом повернулся к Фелассану. — Ты хочешь, чтобы я начал подбирать дворняг? Если она так важна, почему ты не отправил её в свой клан? Она хотя бы маг?
После этих слов улыбка исчезла с лица Фелассана.
— Ты получал от меня информацию на протяжении многих лет, Тален. Эту информацию предоставляла она — в дар народу, который она считала своим.
— Всё это очаровательно, — Тален устало провёл рукой по лицу. — Но что она делает здесь?
Бриала поднялась на ноги.
— Эльфы Орлея страдают, Хранитель. Если Великий Герцог Гаспар придет к власти, их страдания приумножатся. Если вы поможете императрице Селине вернуться на трон, вы спасёте многих ваших людей в эльфинажах Орлея.
Тален закрыл глаза и отвернулся от неё.
— Абелас, дален, — сказал он тихо, — но в эльфинажах Орлея у меня нет людей.

После этого Бриала тихо присела и стала разглядывать лагерь, молча прислушиваясь к спору. Огромные фургоны, называющиеся аравелами, стояли кругом, словно здания маленького города.

Предназначение некоторых из них она могла угадать. В одном хранились луки и инструменты для их изготовления; неподалеку от фургона долийские дети упражнялись, посылая стрелы в раскрашенные под людей деревянные мишени. Рядом с другим аравелем стояли ящики, наполненные овощами, и висели полоски копченого мяса. Возле третьего долийские воины били деревянными мечами тренировочные манекены. Наблюдая за ними, Бриала поняла, что их движения ничем не отличаются от тех, которые она видела сотню раз в поместье семьи Селины или в Вал Руайо.

Это был не её народ.

Эти слова должны были причинить ей боль, но Бриала почувствовала только пустоту. Она смотрела на эльфийских детей, которые играли и смеялись, на охотников, отвешивающих шутки по поводу своего мастерства, на эльфийских поварих, поющих старые песни, пока их ученицы отмывали оставшуюся после завтрака посуду. Сквозь открытые двери одного из фургонов она рассмотрела престарелых супругов, которые дремали, тихо похрапывая. Здесь не было никаких принцесс, никаких духов из Тени, снующих меж фургонов-прачечных, но это всё равно было лучше всего, о чем она когда-либо мечтала. Никто из них не пригибал голов и не оглядывался, с опаской высматривая людей. Никто из них не боялся, что в лагерь забредет человек и принесет с собой беду.

И они позволяли эльфинажам гореть, потому что не считали городских эльфов своим народом.

Она вновь прислушалась к спору между Фелассаном и Таленом. Долийский Хранитель прекратил кричать. Он выглядел уставшим. Фелассан, как всегда спокойный, слабо улыбался.

— Хорошо, — сказал Тален в конце концов. — Твоя... ученица... может ходить по лагерю, но ты ручаешься за её поведение. И я не отвечаю за её жизнь, если она приблизится к эльгар'арла. Воин-шемлен останется в путах, а аристократку будут охранять, пока она не проснётся. Я поговорю со старейшинами клана и посмотрю, готовы ли они выслушать её слова.
Он раздраженно взмахнул рукой, и молодая женщина с изящным посохом в руках подошла к Бриале, чтобы развязать её путы. Ей не исполнилось и двадцати, татуировки на её лице выглядели свежими и чёткими, им вряд ли было больше года. У неё были ловкие огрубевшие от работы пальцы. Ткань отделанной мехом и кристаллами туники была явно выторгована у людей, но сам крой туники Бриала не узнала.

Бриала попыталась прочесть взгляд молодой женщины. В нем не было отвращения, но не было и дружелюбия.
Тален и молодая эльфийка ушли, а Фелассан помог Бриале подняться на ноги.

— Ты никогда мне не говорил, — произнесла она.
— О, Бриала, кстати, народ, который ты идеализировала большую часть своей жизни, на самом деле напыщенные идиоты, — Фелассан покачал головой. — Стала бы ты меня слушать?
— Да.
— Но услышала бы? — выражение его лица не изменилось, и он направился прочь, двигаясь между аравелями.
Бриала последовала за ним.
— Им всё равно.
— Да, всё равно. Они заботятся только об одной вещи — о прошлом, — Фелассан показал на одну из поварих, поющую на эльфийском. Она смешивала тесто в жестяном тазу, расписанном изображениями Силейз, Хранительницы Очага. — На самом деле они ужасно им озабочены. Тратят всю жизнь, разыскивая маленькие кусочки прошлого, чтобы сохранить и передать потомкам. Старый язык, старую империю, старые секреты. Но настоящее? — он пожал плечами. — Настоящее, похоже, совсем неинтересно.

— То есть пока мы боремся и умираем в огне, они копаются в старых руинах в поисках эльфийского слова, означающего "бриллиант"? — Бриала понизила голос, оглядывая лагерь.
— Ми'дурген.
— Я помогала им, — на этот раз её голос дрогнул. — Не только городским эльфам, которых они не считают частью своего народа. Я помогала им той информацией, которую передавала тебе в течение этих лет.
— Я знаю, дален. И Тален тоже, хоть он этого и не признает, — Фелассан посмотрел в сторону, и Бриала заметила, что эльфы-охотники наблюдают за ними. Они вышли из лагеря и направились в сторону леса. — Поэтому ты и твои друзья до сих пор живы.

— Что нам делать? — спросила она, устало глядя на деревья. Сейчас, ясным утром, они были всего лишь деревьями. Мёртвые коричневые листья еще висели на ветвях. Никто не собирался ожить и раздавить их. — Быть может, мы сможем найти другой клан? Возможно, твой?

— А, нет. Мой клан далеко отсюда, — Фелассан поморщился. — Несмотря на своё название, долийские кланы давно сбежали из Долов. Разделились, чтобы их нельзя было уничтожить одной атакой. Если твоей императрице нужна помощь, чтобы попасть в Вал Руайо прежде Гаспара... — он пожал плечами. — Нам придётся дождаться, пока её разбудят целители. Ты говорила, что она может быть очень убедительной. Прошлой ночью она сдвинула деревья, — он рассеяно улыбнулся. — Возможно, сегодня она сдвинет горы.